Юристы, ведущие бракоразводные процессы вип-персон под объективами телекамер – асы адвокатуры, демонстрирующие высший пилотаж профессионального искусства. Конечно, они добились громкого успеха не просто так. За каждой очередной победой в суде кроется титаническая работа:

-     горы запутанных документов,
- переговоры с клиентом, оказавшимся в сложной ситуации вопреки своему высокому положению в обществе,
- улаживание деликатных вопросов семейных отношений,
- жёсткое финансовое противостояние с представителями оппонента – таким же высокими профессионалами…

Всё это было бы невозможно, если бы юрист изначально не предъявлял высочайших требований к самому себе, проявляя чудеса работоспособности, дипломатичности на грани шпионского детектива и тонкого понимания психологии участников процесса. Как такие качества совмещаются в одном человеке? Мы поинтересовались этим у «звёздного» адвоката Филиппа Рябченко. Почему Управляющий партнер юридической фирмы «БИЭЛ», столь востребованный специалист, график которого расписан по минутам, с готовностью согласился ответить на наши вопросы, мы узнали в процессе нашего интересного общения.

Судя рейтингу газеты «Коммерсант», с 2017 г. Филипп Рябченко признаётся одним из лучших юристов России по семейному и наследственному праву.  Вот уже второй год международное юридическое рейтинговое агентство Chambers and partners включает ваше имя в первую группу рекомендованных юристов по семейному праву. С участием в каких процессах вы связываете своё признание в профессиональной среде?

Думаю, что во многом – благодаря успешному разрешению особо запутанных и резонансных семейных споров, которые широко освещаются в средствах массовой информации. Мне довелось участвовать в судебных процессах по разделу имущества супругов не только в России, но и в Великобритании, Швеции, на Кипре, в США и Сингапуре. Моими частными клиентами становились крупные бизнесмены и их жёны, в том числе Аркадий Романович Ротенберг, Василий Васильевич Анисимов, Феликс Владимирович Евтушенков, Наталья Николаевна Потанина, певицы Пелагея, Полина Гагарина и другие.

Несмотря на то, что вы практикуете семейное право уже более чем два десятилетия, в СМИ иногда мелькает информация о том, что ваш профессиональный успех имеет творческий дух. Разве занятия музыкой могут вдохновить, например, на выступление в суде или на анализ документов?

Конечно, могут. И вдохновляют! Был момент, когда я всерьёз озаботился выбором пути: юрист или музыкант? Оказалось, что можно совмещать два любимых дела, сосредоточившись на одном как на карьере, а другое оставив в качестве хобби. Занятия музыкой развили во мне склонность к импровизации. А в юриспруденции она необходима для быстрого принятия решений в нестандартных ситуациях. Более того: как ценители музыки различают исполнение одного и того же произведения разными музыкантами, так и на судебном процессе разные оттенки семейной истории звучат по-разному из уст юриста, выступающего в роли такого же исполнителя.

Когда разводятся состоятельные персоны или звёздные пары, журналисты начинают охотиться за сенсациями. Как вам удаётся оставлять под завесой тайны столь интересующую их информацию?

А вот в вопросах сохранения конфиденциальной информации импровизация и самодеятельность недопустимы. У медийной персоны есть специалисты, которые регулируют информационные потоки, это сотрудники его пиар-службы. С ними-то и необходимо работать в связке на всех этапах взаимодействия, от предварительных переговоров до итоговых интервью. В таких делах медийной персоне нередко приходится поступаться возможностью «громко прозвучать» ради успешного урегулирования спора. Нужно учитывать, что у оппонентов есть свои интересы и свои козыри, и если они сами совершают такую же ошибку, мягко возвращать их в мирное русло через опровержение некорректной информации, попавшей с их подачи в публичное пространство. Естественно, такие шаги совершаются по согласованию с клиентом.

Наверное, самое сложное, когда в качестве аргументов в свою пользу одна из разводящихся сторон привлекает детей. Насколько часто удаётся уберечь ребёнка ещё и от такого стресса?

К сожалению, в запале спора, под давлением неудовлетворённых обид случается, что разводящиеся родители смешивают вопросы воспитания детей с вопросами раздела имущества. Считаю, что это недопустимо, поэтому в первую очередь работаю над тем, чтобы как можно скорее урегулировать детский вопрос. Практика показывает, что при таком подходе и финансовые противоречия оказываются вполне разрешимыми.

Что привлекает вас в работе с медийными персонами? Ведь работа под светом софитов, под давлением общественного любопытства вдвое сложнее, требует железных нервов и уверенного самообладания?

У каждого человека, переживающего развод, перед глазами личная драма. Пережить такое непросто, независимо от того, какое положение в обществе ты занимаешь. Собственная ситуация может казаться безвыходной. Но если на виду оказывается пример с ещё более запутанной историей, которая успешно разрешилась, то у человека возродятся надежды на справедливость, появится уверенность и в собственном успешном преодолении трудностей.

Сложны ли состоятельные клиенты в общении? Каковы их приоритеты при взаимодействии с юристом?

Для таких клиентов чрезвычайно важна конфиденциальность и успешный опыт юриста в работе с клиентами такого же высокого статуса. Только при таких условиях у него может возникнуть  доверие его профессионализму. А без доверия такие дела не ведутся.

Что вы посоветуете менее опытным коллегам, нацеленным на работу со статусными клиентами?

Считаю, что любое развитие начинается с высоких требований к себе. Нет смысла ставить перед собой высокие цели, если убеждён, что их достижение зависит от других людей или от внешних обстоятельств. На самом деле, наоборот: от того, как двигается юрист по пути саморазвития, зависит, насколько успешно он может удовлетворить потребности своих клиентов. Для того, кто развивается последовательными и хорошо продуманными шагами, достижима любая, самая амбициозная цель.