1
Екатерина Боярская – личность известная в Санкт-Петербурге. Одни знают эту женщину как театроведа, литератора и переводчика… Другие – как сестру известного артиста Михаила Сергеевича Боярского
Екатерина Боярская – личность известная в Санкт-Петербурге. Одни знают эту женщину как театроведа, литератора и переводчика… Другие – как сестру известного артиста Михаила Сергеевича Боярского. Третьи – как писательницу, приоткрывшую завесу жизни известной семьи: недавно увидела свет первая книга Екатерины – «Театральная династия Боярских». Журналисты starstory.ru встретились с Екатериной во время ее недавнего визита в Москву. В эксклюзивном интервью нашему порталу писательница рассказала о самых ярких воспоминаниях детства, своих взаимоотношениях с братом – о нем она готова говорить бесконечно – и робко о себе: «…Я третий раз замужем. Детей нет. Я одна такая уникальная в семье, «бездетная и злая», – как написано в одном романе. Сама не сподобилась, но очень рада, когда род продолжают другие Боярские…» Обладая искрометным чувством юмора, Екатерина постоянно шутит, вспоминает забавные случаи из жизни и вообще производит впечатление очень позитивного и жизнерадостного человека.
Екатерина, ваш брат – Михаил Сергеевич – известный актер, вы – писательница. Скажите, у вас с самого детства были предпосылки к творчеству?
Писатели – это Пушкин и Достоевский. Я никак себя к этой братии не причисляю. Слава богу, не в Америке живем, свою телефонную книжку переписал – и уже писатель. Я не преувеличиваю: я часто и подолгу жила в США и встречалась с такими «писателями», «профессорами», «артистами». Может, вы меня не за того принимаете, и стоит сразу же прервать интервью? (улыбается)
Нет, ни в коем случае, продолжаем разговор…
…Никаких предпосылок к творчеству не наблюдалось. Родители, правда, видели признаки гениальности в любых моих проявлениях. Меня и саму заставили считать, что я самая красивая, самая талантливая. Они искренне так считали – от сумасшедшей родительской любви. Честно говоря, потом мне трудно приходилось: годы ушли на то, чтобы понять суровую реальность о себе самой в этом мире и заново выстроить свои с ним взаимоотношения. Думаю, у Миши в детстве протекали примерно те же процессы. Но у него это уж слишком далеко зашло: он считает, что из моей книги главы про него вообще надо выкинуть, потому что он – ничто по сравнению с предыдущим поколением Боярских. В нашей семье, и правда, детей любили прямо какой-то истеричной любовью. Миша вспомнил в своей речи на презентации книги в Доме актера, что когда-то в детстве он упал мне на голову: вот у меня там что-то сдвинулось, я и написала книгу. Во всяком случае, он этого никак не ожидал. Я не пошла в актрисы – он не может мне этого простить. Не родила детей – этого он тоже не любит: когда не рожают. Он бы с удовольствием еще пять-шесть родил. Но Лариса возмутилась и спросила его как-то прямо: знает ли он, сколько длится у женщин детородный период? Так что для него было приятной неожиданностью, что я смогла «выродить» книгу. А на презентацию я его еле заставила прийти. Он, видите ли, бесплатно на презентациях не выступает!
А как складывались ваши отношения с братом в детские годы?
Мы с Мишей – двоюродные. Наши отцы были родными братьями: Сергей – Мишин отец и Николай – мой. Еще у них было два родных брата – Алексей и Павел. У нас обоих было ощущение, что у нас 4 папы. И мам – далеко не одна. Родители жили одной семьей, все было общее. Тем более что наши с Мишей отцы всю жизнь работали в одном театре – имени Комиссаржевской. Так что все детство проходило рядом. И за кулисами. Но я как младшая сестра этого периода не помню. Помимо обожания родителей я испытывала пресс обожания всех абсолютно родственников, в том числе многочисленных братьев.
У вас еще есть братья?
У меня есть родной брат. Так получилось, что у четверых старших Боярских рождались только мальчики. Никто уж и не надеялся на девочку. Мне и имя придумали, когда мама была беременна мною, – Петя. Так что я каким-то чудом не Петя (улыбается). А было бы интересно побыть немного Петей! Но в какой-то момент братья подросли (они все старше меня), у них появились свои мальчишеские дела, и я им стала неинтересна. Но с Мишей все равно мы общались больше всех. Вместе с родителями были на гастролях в Ялте. Он жил частенько у нас на даче в Комарово. Гениально ловил мух: с лету, в воздухе! Что ж, талант он и есть талант. И я, и все дачные подружки были, конечно, в него влюблены. А он был фантазер: крапивкой гонял, пугал страшными историями. Потом, когда я уже училась в институте (в Театральном на Моховой, на театроведческом факультете), он здорово посбивал с нас театроведческую спесь: «Ну что, театроВРЕДЫ, все критикуете? А вы идите – сами сыграйте!»
Наверняка Михаил Сергеевич это делал исключительно по-братски, с любовью?
Вообще, если серьезно, он очень сильно повлиял на мое воспитание. Это он принес мне пленку «Битлз», и я в 15 лет рыдала, сама не зная от чего, в пятисотый раз прослушивая «Oh, darling!» Он принес мне роман «Над пропастью во ржи», над которым я рыдала и хохотала как безумная. «Спокойной ночи, кретины!» – гаркнул во все горло Холден, покидая глубокой ночью свое пристанище. Или как-то так. Было дико смешно. Хотелось выйти ночью на балкон и крикнуть то же самое. Родители в основном прививали мне любовь к классике. А тут и музыка, и литература – совершенно другие! Да, честно говоря, и книгой «Театральная династия Боярских» я обязана только Мише. Он живет прошлым, живет воспоминаниями детства, он до сих пор не может смириться со смертью родителей. Именно он научил меня так пристально и пристрастно вглядываться в прошлое и именно там искать опоры для жизни. А не в суетливом настоящем или неясном будущем.
При слове «детство» какое воспоминание в первую очередь приходит вам на ум?
Миша как-то рассказал поздно вечером на веранде, на даче, такую историю: «Жила семья на берегу озера. Муж однажды ударил жену по руке, а она возьми, да и утопись. С тех пор каждый вечер она выходила из озера вся в тине, стучала к нему в окошко и говорила, завывая: «Отдай мою ру-у-у-уку!» Эта история повлияла на всю мою дальнейшую жизнь. Особенно сейчас это чувствую: бессонница. А недавно я рассказала эту историю Тимоне, сыну своей племянницы, забыв, что он еще маленький. Опять же, это было на даче, мы ночевали в одной комнате. Так племянница, Ольга, долго поминала меня недобрым словом… А что делать? Я – за соблюдение семейных традиций.
Но одну традицию вы все же решили не соблюдать: не стали актрисой…
Зато мой брат, актер, теперь завидует мне: книга – это навечно (улыбается)! Ведь рукописи не горят! Артист сыграл, ушел со сцены – все тут же и забыли, что он вообще туда выходил. А после триумфальной презентации книги в Доме актера брат сказал, что стал бы тоже таким же крупным писателем, как и я, если б знал, сколько у писателей бывает цветов и поклонников.
Екатерина, «Театральная династия Боярских» – первая книга о вашей семье?
Были сотни интервью, телепередач, статей: и о Мише, и о его родителях, и о моих родителях (наши мамы тоже были актрисами). Но книга – это первая. Вот ведь хитрые эти Боярские: мало того, что артистов расплодили столько, что на целую труппу хватит – «Горе от ума» можно поставить, – так они и театроведа своего завели, чтоб прославил их всех в веках. Мафия, что и говорить! Семья Карлеоне нам и в подметки не годится!
До этой книги у меня вышел скромный сборничек рассказов, да и то его выход субсидировала семья (братья скинулись, кто сколько мог), и несколько переводов американских романов.
Очень любопытно было узнать, что вы занимались художественным переводом книг с английского языка…
Я перевела несколько романов Сиднея Шелдона. Это же средненькая литература и переводить такие книги – раз плюнуть. Я это сделала просто из интереса: тогда Шелдон был в моде. Интересно было увидеть свой перевод напечатанным. Перевела, правда, один хороший роман: современный американский автор Джон Ирвинг, «Семейная жизнь весом 158 фунтов». Вот там пришлось помучиться, чтобы попасть в тон автору, не утерять его манеры. Это действительно настоящая литература. Причем там очень много эротики. Это самое трудное в переводе: ведь у нас в современном русском языке на этот случай или медицинские термины, или вульгаризмы на грани мата. Этот роман вышел отдельным изданием в издательстве «Иностранная литература». В этом году был даже еще раз переиздан. Но заплатили мне за это столько, сколько даже машинистке за перепечатку такого текста было бы стыдно, на мой взгляд, заплатить. Так что с переводами покончено.
А вы сами перечитываете свои книги?
Каждый вечер от начала до конца. Тоже хочу выступать на эстраде или на телевидении с фрагментами. «Сестра Боярского раскрывает семейные тайны!» Представляете, какой хит можно сделать? Даже рейтинги Ксюши Собчак, Мишиной бывшей соседки по дому, можно побить! Хотя нет, это я уж слишком вознеслась, это невозможно. Недавно на семейной вечеринке кто-то кому-то говорит: «Ты книгу мне вернешь?» Я возмутилась, встряла в разговор: мол, ребята, я же всем презентовала по нескольку книг – неужели все мало? Пойдите уже и купите, если у кого-то нет, последние экземпляры еще есть в...
